Где и как пройти медкомиссию в садик?

Многие люди поклялись отомстить за безвременную смерть родственника. Адвокат и журналист Сидней-Цион фактически сделали это - на благо пациентов и врачей в обучении по всей стране. Его гнев вызвал ряд реформ, в первую очередь ряд ограничений рабочего времени, установленных Советом по аккредитации в области медицинского образования, которые произвели революцию в современном медицинском образовании.

Но есть некоторые неоспоримые факты. Иногда она казалась дезориентированной. Не удалось диагностировать ее состояние окончательно, медики скорой помощи признали ее за гидратацию и наблюдение. Как врач записи, Раймонд Шерман, старший врач, который лечил нескольких членов семьи Сион, одобрил решение по телефону.

В больничной палате, куда она была направлена, Либби оценивали два человека: Луиза Вайнштейн, стажер восемь месяцев из медицинской школы, и Грегг Стоун, у которого был еще один год обучения. Столь назвал это «вирусным синдромом с истерическими симптомами», предполагая, что Либби слишком остро реагирует на относительно мягкую болезнь. Врачи прописали меперидин, болеутоляющее и успокаивающее средство, чтобы контролировать ее тряску. Шерман одобрил план по телефону.

События следующих нескольких часов всегда останутся спорными. Примерно в 3 часа утра Вайнштейн ушел, чтобы позаботиться о некоторых из 40 других пациентов, которых она покрывала. Камень отправился спать в соседнее здание, где он был бы доступен, если нужно, с помощью бипера.

После того, как врачи ушли, Либби стал более взволнован. Медсестры связались с Вайнштейном, по крайней мере, дважды. Вайнштейн приказал физическим ограничениям удерживать пациента и не дать ей болеть. Она также назначила инъекцию галоперидола, еще одно лекарство, направленное на то, чтобы успокоить ее. Занятый другими пациентами, Вайнштейн не переоценивал Либби.

Вайнштейн был вызван, и были предприняты чрезвычайные меры по снижению температуры. Но Либби Сион перенес арест сердца и умер. Вайнштейн позвонил родителям, сказав, что они сделали все, что могли. Для врачей в больнице это был необъяснимый «плохой результат», когда здоровая молодая женщина умерла от таинственной инфекции.

Но чем больше Сидни Сион узнал об обстоятельствах смерти Либби, тем больше он отверг это утверждение. Он убедился, что смерть его дочери была вызвана недостаточным укомплектованием штатом в учебной больнице. И он полон решимости обеспечить, чтобы другие не стали жертвами тех же пробелов в системе преподавательской больницы, что он обвинял в смерти его дочери.

Во-вторых, Сидни-Цион поставил под вопрос использование ограничений и снимков для все более возбуждаемого пациента. «Они дали ей лекарство, которому суждено было убить ее, - заявил позже Сион, - затем проигнорировал ее, кроме как связать ее, как собаку». К бедствию докторов дочери Сион начал ссылаться на ее смерть как на «убийство».

Сионский гнев усугублялся тем, что он узнал о штате больницы в ночь смерти Либби. Вам не нужен детский сад, - писал он в разобранном экземпляре «Нью-Йорк таймс», - знать, что резидент, работающий с 36-часовой сменой, не в состоянии сделать какой-либо судебный призыв - забыть о жизни, и-смерть. Кроме того, Вайнштейн, стажер, назначенный Либби, охватывал большое количество пациентов, Камень, другой житель, никогда не пробуждался, и наблюдательный врач Шерман не назывался, когда Либби ухудшался.

Как обозреватель газеты «Нью-Йорк Дейли Ньюз» и друг и наперсник многих журналистов и силовых брокеров в городе, Сион широко и громко излагал свое возмущение состоянием медицинского образования. Со временем изображение потрепанного, неконтролируемого стажера, наносящего ущерб в больницах, будет отображаться на страницах «Вашингтон пост», «Нью-Йорк таймс» и «Ньюсуик».

Хотя он отказался от обвинительного акта, присяжные выступили с докладом, в котором резко критиковали «надзор за стажерами и младшими жителями в больнице в округе Нью-Йорк». Белл, откровенным врачом первичной медицинской помощи в Медицинском колледже Альберта Эйнштейна в Бронксе, для оценки обучения и наблюдения за врачами в штат.

Белл долго критиковал отсутствие надзора за врачами в процессе обучения. Больницы организовали так называемые ночные поплавки, врачи, которые работали в одночасье, чтобы заклинать своих коллег, позволяя им придерживаться новых правил. Тем не менее, некоторые врачи сопротивлялись усилиям по реформе. Они просто не могли стать квалифицированным врачом, утверждали они, не испытывая из первых рук, что произошло во время часто непредсказуемых первых 36 часов болезни пациента. Критики атаковали систему ночного плавания, утверждая, что постоянная торговля пациентами среди врачей Многие учреждения, по сути, проигнорировали новые правила.

Теперь принято замечать, что главные жители медицинских центров определяют количество часов работы своих сотрудников. Жители, которые хотят больше оставаться на работе, время от времени отправляются домой спать, развитие, которое в прошлом было бы непостижимо.

Как и следовало ожидать, новые требования являются незавершенными. Только данные, измеряющие, были ли ограничения рабочего времени улучшенными уход за пациентом. Историки в наши дни склонны не доверять идее, что действия конкретных людей действительно вызывают масштабные перемены. Скорее, многие утверждают, что изменение чаще происходит из-за сложного взаимодействия культурных и политических факторов.

Но Сидни Сион значительно ускорил ситуацию, гарантируя, что Либби не погибла зря. Нью-йоркская больница, наконец, отправилась в суд. Представляя свое дело, больница ввела требование, не подтвержденное токсикологическим тестированием и решительно оспариваемое истцами, что Либби Сион умер в результате употребления кокаина, который она скрыла от своих врачей. Жюри хеджировало, приписывая ответственность как врачам, так и больным.

Есть еще одно наследие крестового похода Сиона. Для обиженных пациентов и их семей Сион стал своего рода народным героем. Между врачами существует заговор молчания, - заявила женщина из Квинса в письме к Сиону. «Они лежат мертвым пациентам». Аналогичным образом, человек, который прошел безуспешную операцию, настоятельно призвал Сиона: «Не отказывайся от своей борьбы».

На протяжении всего своего крестового похода гнев Сидни-Циона был первостепенным. Действительно, вполне возможно, что без этой ярости он, возможно, не достиг бы того, что он сделал. Сион был «агрессивным, нарциссическим, самонадеянным, назойливым, настойчивым и параноидальным», психиатр Уиллард Гейлин незаметно написал в Нации, «но это именно то, из чего сделаны успешные реформаторы».

Лернер является адъюнкт-профессором медицины и общественного здравоохранения Анжелики Берри-Голд в Школе общественного здравоохранения Университета Колумбии. В этом эссе опирается его недавно опубликованная книга «Когда болезнь идет публично: знаменитости и как мы относимся к медицине».